|
XX съезд КПСС
XX съезд Коммунисти́ческой па́ртии Сове́тского Сою́за состоялся в Москве 14—25 февраля 1956 года. Наиболее известен осуждением культа личности и, косвенно, идеологического наследия Сталина. Созыв съездаРешение о созыве съезда было принято на Пленуме ЦК КПСС, который состоялся 4—12 июля 1955 года; нормы представительства были установлены следующие: один делегат с решающим голосом на 5000 членов партии и один делегат с совещательным голосом на 5000 кандидатов в члены партии[1]. Общие сведенияСъезд состоялся 14—25 февраля 1956 года в зале заседаний Верховного Совета РСФСР в Москве. Присутствовало 1349 делегатов с решающим голосом (по другим источникам — 1356[2]) и 81 делегат с совещательным голосом (по другим источникам — 80[3]), представлявших 6 795 896 членов партии и 419 609 кандидатов в члены партии. На съезде присутствовали делегации коммунистических и рабочих партий 55 зарубежных стран. Порядок дня:
Идеология. Мирное сосуществование. Многообразие путей к социализму XX съезд обычно считается моментом, положившим конец сталинской эпохе и сделавшим обсуждение ряда общественных вопросов несколько более свободным. Он ознаменовал ослабление идеологической цензуры в литературе и искусстве и возвращение многих прежде запретных имён. Однако на деле критика Сталина прозвучала лишь на закрытом заседании ЦК КПСС по окончании съезда (см. ниже). На съезде обсуждались отчёты центральных органов партии и основные параметры 6-го пятилетнего плана. Съезд осудил практику отрыва «идеологической работы от практики коммунистического строительства», «идеологического догматизма и начётничества». Обсуждалось также международное положение, роль социализма как мировой системы и борьба его с империализмом, распад колониальной системы империализма и становление новых развивающихся стран. В связи с этим, был подтверждён ленинский принцип о возможности мирного сосуществования государств с различным социальным строем. Съезд принял решение о многообразии форм перехода государств к социализму, указал, что гражданские войны и насильственные потрясения не являются необходимым этапом пути к новой общественной формации. Съезд отметил, что «могут быть созданы условия для проведения мирным путём коренных политических и экономических преобразований». Своеобразной подготовкой к критике Сталина стала речь на съезде А. И. Микояна, который резко раскритиковал сталинский Краткий курс истории ВКП(б), отрицательно оценил литературу по истории Октябрьской революции, Гражданской войны и советского государства. Съезд избрал ЦК КПСС в количестве 133 членов и 122 кандидатов; Центральную Ревизионную комиссию в составе 63 членов[4]. Состав избранного на съезде ЦК КПСССостав Центрального Комитета КПСС, избранного XX съездом партии[5] Члены ЦК[6]:
Кандидаты в члены ЦК[7]:
Состав избранной на съезде Центральной ревизионной комиссииЧлены Центральной ревизионной комиссии[8]:
Осуждение культа личности СталинаГлавные события, сделавшие съезд знаменитым, произошли в последний день работы, 25 февраля, на закрытом утреннем заседании. В этот день Н. С. Хрущёв выступил с закрытым докладом «О культе личности и его последствиях», который был посвящён осуждению культа личности И. В. Сталина. В нём была озвучена новая точка зрения на недавнее прошлое страны, с перечислением многочисленных фактов преступлений второй половины 1930-х — начала 1950-х, вина за которые возлагалась на Сталина. В докладе была также поднята проблема реабилитации партийных и военных деятелей, репрессированных при Сталине. Несмотря на условную закрытость, доклад был распространён по всем партячейкам страны, причём на ряде предприятий к его обсуждению привлекали и беспартийных, обсуждение доклада велось также в ячейках ВЛКСМ. Доклад привлёк огромное внимание во всём мире, появились его переводы на различные языки, в том числе распространявшиеся в некоммунистических кругах. В Советском Союзе он был опубликован только в 1989 году в журнале «Известия ЦК КПСС». «Смягчённый» вариант доклада был обнародован в качестве постановления Президиума ЦК КПСС от 30 июня 1956 года под названием «О преодолении культа личности и его последствий», в котором задавались рамки допустимой критики сталинизма. По мнению журналистки американской газеты The Washington Post, Энн Аппельбаум[9]:
В дальнейшем съезд резко критиковался многими коммунистами, начиная с приверженных сталинской линии маоистского Китая и ходжаистской Албании и кончая современными деятелями, например, генсеком ЦК КПГ Алекой Папаригой, назвавшей в 2011 году съезд «Победой оппортунизма»[10]. По оценке Компартии Греции в 2020 году он «в итоге стал съездом господства правого оппортунистического отклонения»[11]. Прекращение паровозостроения.jpg) На съезде был подвергнут жёсткой критике железнодорожный транспорт, который 86 % перевозок выполнял с помощью паровозов, несмотря на их низкий Коэффициент полезного действия, а план по электрификации на Пятую пятилетку был выполнен на 58 %. Министерство путей сообщения критиковалось за низкие объёмы грузоперевозок и нарушения в доставке материалов, из-за чего зачастую нарушались планы по строителству жилья и предприятий. Была рассмотрена записка авторства нескольких крупных специалистов, включая начальника Технического управления Министерства тяжёлого машиностроения Михаила Щукина, о целесообразности замены паровозов на современные типы локомотивов — электровозы, тепловозы и газотурбовозы. При этом Каганович наиболее перспективным видел электровоз Н8, а Бещев — тепловоз ТЭ3, указывая на необходимость начала крупносерийного выпуска последнего, так как он мог заменить паровозы на неэлектрофицированных железных дорогах. На основании этого, 25 февраля были приняты решения «развить производство электровозов и тепловозов и прекратить выпуск магистральных паровозов», а также «организовать серийное производство новых мощных тепловозных, судовых и стационарных дизелей»[12]. В том же году крупнейшие в СССР паровозостроительные заводы, Коломенский и Ворошиловградский, выпустили свои последние паровозы — пассажирский П36-251 и грузовой ЛВ-522 соответственно. Вместо них, указанные заводы перешли на выпуск тепловозов ТЭ3[13]. Вскоре после съезда Советом министров СССР было принято решение и о прекращении строительства пароходов, а также прекращении выпуска поршневых паросиловых установок для народного хозяйства. Эпоха парового привода в СССР завершалась; страна помимо электрификации взяла курс и на дизелизацию транспорта. Индустриальное освоение восточных районов СССРНачиная со второй половины 1950-х гг. в восточных районах страны резко интенсифицируется миграционное движение — процесс, полностью скоррелированный с объявленной на февральском XX съезде КПСС государственной политикой «разворота на восток», ставшей стартом новой индустриализационной политики в Сибири. Принятые съездом директивы шестого пятилетнего плана (1956–1960 гг.) ставили целью создание на востоке страны в последующие 10–15 лет, к началу 1970-х гг., крупнейшей базы по добыче угля и производству электроэнергии. Впрочем, стратегические планы этим не ограничивались — в Сибири предполагалось заложить основу третьей национальной металлургической базы производительностью 15–20 млн т чугуна в год (в дополнение к уже созданным в СССР Южной (Украинская ССР) и Уральской металлургическим базам)[14]. К такому решению подталкивал высокий ресурсный потенциал региона. Так, в Восточной Сибири в 1959 году в среднем приходилось 1,05 млн тонн разведанных запасов угля на человека — и это на фоне 4,2 тыс. тонн, приходящихся на жителей европейских районов СССР (включая Урал)[15]. Упор в развитии восточных территорий, согласно директивам VI пятилетнего плана, делался на развитие энергетики. Без устойчивой энергетической инфраструктуры невозможно было говорить о каком‑либо стабильном росте промышленности, тем более, о вводе новых индустриальных объектов. Энергодефицит в дальнейшем мог обернуться серьёзной угрозой высокой динамике роста экономики, которую демонстрировала советская экономика в ходе двух послевоенных пятилеток (с 1946 по 1955 гг.). Пока же, перед стартом большой восточной программы, послевоенный Советский Союз испытывал трудности даже с обеспечением гарантированного уровня энергоснабжения в старых индустриальных районах на западе страны. Неудивительно, что руководство страны вовсе не жаждало создать аналогичную ситуацию, теперь уже и на востоке страны. Отсюда и логика принятого на XX съезде решения расширить применение атомной энергетики. Директивы съезда прямо указывали на необходимость возведения в течение 1956—1960 годов ряда новых атомных электростанций[16][17]. Как пишет Ринат Резванов, реализация целей требовала соблюдения как минимум двух непременных условий: наличия свободных трудовых ресурсов и инфраструктурной (социальной/производственной) базы. Так, в первом случае ответом на вызов времени стал миграционный приток рабочих рук в сибирские города — прежде всего в крупные региональные городские центры, туда, где не было необходимости создавать «с нуля» необходимую инфраструктуру. Тем самым экстенсивными методами совершалась попытка решения и второй задачи. Неудивительно, что на первом этапе новой политики освоения востока, по крайней мере до начала освоения Западно-Сибирского нефтегазового комплекса во второй половине 1960-х гг., приток кадров и формирование промышленных районов проходили в уже сложившихся городских центрах, расположенных вдоль линии Транссибирской магистрали и включённых в общесетевую систему грузоперевозок, где явный приоритет отдавался железнодорожному транспорту. Все крупные города связывала сеть железных дорог, будь то активно развивающий нефтехимию Омск (благодаря нефтепроводу Туймазы — Иркутск) или Новосибирский промышленный узел с его машиностроением, не говоря уже об угольно-металлургических агломерациях Кузбасса[18]. Память
В филателииВ СССР по случаю XX съезда были выпущены две почтовые марки:
См. такжеПримечания
Литература
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||
