Пу́блий Рути́лий Руф (лат.Publius Rutilius Rufus; родился в 158 году до н. э., Рим, Римская республика — умер в 78 году до н. э. или немного позже, Смирна, провинция Азия, Римская республика) — древнеримский военачальник и политический деятель, консул 105 года до н. э. Являясь «новым человеком», сделал успешную политическую карьеру. В молодости принадлежал к «кружку Сципиона Эмилиана», позже стал одним из видных представителей «фракции» Метеллов в сенате. Участвовал в Югуртинской войне и в борьбе сената с народным трибуномЛуцием Аппулеем Сатурнином. В 90-е годы до н. э. в качестве легата при наместнике Квинте Муции Сцеволе принял активное участие в управлении провинцией Азия, где боролся с произволом откупщиков. Несмотря на свою безупречную репутацию, был после этого осуждён за вымогательство (предположительно в 92 году до н. э.) и умер в изгнании. Процесс Рутилия стал одним из самых громких событий десятилетия, предшествовавшего Союзнической войне.
В изгнании Публий Рутилий написал воспоминания, оказавшие серьёзное влияние на историческую традицию.
Публий Рутилий принадлежал к незнатному всадническому роду[4], представители которого до него не занимали римские магистратуры. Тем не менее у Рутилиев были связи с высшей аристократией: сестра Публия была женой Марка Аврелия Котты, а сам Публий принадлежал к ближайшему окружению самой влиятельной римской семьи конца II века до н. э. — Цецилиев Метеллов[5] — и был женат на представительнице богатейшей аристократической семьи, сестре Марка Ливия Друза, консула 112 года до н. э.[6]
Рутилий получил хорошее образование: он учился у философа-стоика Панетия Родосского и был знатоком греческой литературы[7]. Под руководством Публия Муция Сцеволы он изучал юриспруденцию[8].
О ранних этапах гражданской карьеры Публия Рутилия известно очень мало. Его относят к младшим участникам «кружка Сципиона», членов которого объединяли родственные и дружеские связи, любовь к греческой культуре и планы умеренных реформ[12][4]. Правда, Сципион Эмилиан умер уже в 129 году до н. э., и после этого «кружок», видимо, потерял политическое значение[13]. Претуру Рутилия исследователи относят к 119 или 118 году до н. э.[14]; в любом случае она была связана с консульством его свойственника (возможно, брата зятя[15]) Луция Аврелия Котты и одного из его покровителей Луция Цецилия Метелла Далматика, датируемым 119 годом. Коллегой Рутилия по претуре был ещё один Метелл — Марк Цецилий[16].
Спустя положенные по закону несколько лет Публий Рутилий выставил свою кандидатуру в консулы в паре с Марком Цецилием (116 год до н. э.). Метелл победил на выборах, а Рутилий потерпел поражение от патриция Марка Эмилия Скавра и обвинил своего удачливого соперника в подкупе избирателей. Тот добился оправдания и выдвинул аналогичное встречное обвинение с тем же исходом[17]. В ходе второго процесса Марк Эмилий утверждал, что буквы A. F. P. R. в счётных записях обвиняемого означают «На счёт Публия Рутилия» (actum fide P. Rutili), а Рутилий заявил, что это значит «накануне сделано, после разнесено» (ante factum, post relatum); защитник же, обращая всё в шутку, предложил свой вариант: «Надул Скавр, платится Рутилий» (Aemilius fecit, plectitur Rutilius)[18].
Следующее упоминание Публия Рутилия в источниках связано с Югуртинской войной: он отправился в Нумидию в качестве легата своего друга Квинта Цецилия Метелла, консула 109 года до н. э. Другим легатом Метелла был Гай Марий. В сражении при Мутуле Рутилию с частью войска удалось построить укреплённый лагерь для всей армии, сражавшейся в это время с Югуртой, и отразить атаку нумидийцев во главе с Бомилькаром[19]. После ссоры между Метеллом и Марием именно Рутилий стал вторым человеком в армии, и это означало начало вражды между ним и Марием[5]. Когда народное собрание в Риме решило передать командование последнему, Метелл, крайне расстроенный случившимся, уехал в Рим, оставив армию на Рутилия, и тот весной 107 года до н. э. передал её новому полководцу[20][21][22].
В 106 году до н. э. Квинт Сервилий Цепион провёл закон о передаче контроля над судами сенату; Рутилий, вероятно, этот закон поддержал[6]. Тогда же Публий выдвинул свою кандидатуру в консулы — видимо, вместе с Квинтом Лутацием Катулом, тоже близким к Метеллам[5]. Но Катул проиграл выборы, а Публий стал консулом и коллегой ещё одного нового человекаГнея Маллия Максима. Две римские армии — Максима и проконсула Цепиона — потерпели полное поражение от кимвровпри Араузионе, и Рутилий возглавил их остатки. Источники сообщают, что для обучения солдат обращению с оружием он нанял инструкторов из гладиаторской школы[23]. Снова выбранный консулом Гай Марий для защиты Италии от германцев предпочёл собственной африканской армии войско Рутилия как более дисциплинированное[24].
В 100 году до н. э. Рутилий участвовал в борьбе сената с Луцием Аппулеем Сатурнином: он был в числе тех, кто в декабре 100 года откликнулся на сенатское постановление и явился на комиций, чтобы вооружиться для открытого боя с «мятежниками»[25][9].
В Азии
В 90-е годы до н. э. Публий Рутилий был легатом в провинции Азия при наместнике Квинте Муции Сцеволе. Более точные даты являются предметом научной дискуссии: существуют мнения в пользу 98[26][27], 97[28][29][30] и 94[31][32][33][34][35] года до н. э. Есть гипотеза, что именно Рутилий сосредоточил в своих руках всю власть[36]. Существуют предположения, что обладавшие безупречными репутациями Сцевола и Рутилий были направлены на Восток для того, чтобы улучшить внутреннее положение в Азии и увеличить лояльность провинциалов по отношению к Риму в условиях приближавшейся войны с Митридатом[37], или что целью их миссии, обозначенной сенатом, было коренным образом изменить характер эксплуатации провинций Римом, перейдя от разорения к сотрудничеству[38].
В провинции Рутилий и Сцевола упорядочили деятельность откупщиков налогов, зарабатывавших огромные деньги благодаря попустительству предыдущих наместников. Верша беспристрастный суд, они «избавили провинциалов от всякого юридического крючкотворства»; в делах, где сталкивались интересы откупщиков и местных жителей, проконсул и легат не боялись выносить решения в пользу последних, заставляя виновных возмещать нанесённые убытки. Если вскрывались факты незаконных казней, Муций и Рутилий не останавливались даже перед аналогичным наказанием. Диодор рассказывает, что уличённый в преступлениях главный агент откупщиков, раб, который уже заключил договор со своим хозяином о выкупе, был по приказу наместника распят[39].
Был издан эдикт, который гарантировал грекам в тех делах, которые не касались римлян, суд по их собственным законам[40]. Все представители администрации теперь были обязаны сами оплачивать свои расходы. Все эти меры вкупе с общей политикой экономии существенно улучшили экономическое положение провинции.
Тем не менее Квинт Муций пробыл в Азии всего девять месяцев и вернулся в Рим, оставив Рутилия вместо себя дожидаться нового наместника[41].
Процесс Рутилия
Вскоре после возвращения Рутилий был привлечён к суду по обвинению в злоупотреблениях; традиционной датой процесса является 92 год до н. э.[42]
Существуют разные мнения о причинах этого судебного процесса и соответственно о том, почему его фигурантом стал Рутилий, а не Сцевола. Античные авторы считают осуждение Рутилия одним из важных событий в борьбе всадничества с сенатом[43][44] Учёные, поддерживающие эту версию, пишут о столкновении сената, пытающегося упорядочить эксплуатацию провинций, с всадничеством, заинтересованным в продолжении их грабежа, и предполагают, что обвинители хотели только продемонстрировать свои возможности. В этом случае Рутилий как homo novus был более удобной целью для атаки, чем знатный и обладающий разветвлёнными связями Сцевола[38][45]. Согласно другим гипотезам, процесс Рутилия стал одним из эпизодов борьбы между разными внутрисенатскими группировками. Возможно, Гай Марий нанёс удар по Рутилию как по одному из самых видных представителей «фракции» Метеллов, а Сцеволу не тронул как более независимого политика и своего свойственника[5][46][34][47]. Возможно, против Рутилия и Муция объединились видные сенаторы, чьи материальные интересы были связаны с Азией: в их числе называют Марка Эмилия Скавра, Мания Аквилия и того же Гая Мария. На сторону обвинения мог встать и Луций Лициний Красс[48].
Этот процесс имел огромный резонанс; согласно Цицерону, «он всколыхнул всю республику». Обвинителем был некто Апиций, известный исключительно своим мотовством[49]. Помощь Рутилию предложили лучшие ораторы эпохи Луций Лициний Красс и Марк Антоний, но обвиняемый предпочёл защищать себя самостоятельно. Только его племянник Гай Аврелий Котта и Сцевола произнесли короткие речи[50]. Рутилий не стал, вопреки римским обычаям, отращивать перед судом волосы и бороду и пытаться разжалобить судей[51]. Несмотря на очевидность клеветы, пристрастные судьи приговорили Рутилия к изгнанию и конфискации имущества, и он оставил родину: сначала осуждённый уехал в Митилену, потом в Смирну[52], где его позже застал Цицерон[53]. Некоторые историки пишут, что Рутилий сразу приехал в Смирну[54], но это, видимо, ошибка[55]. Провинция, якобы ограбленная Рутилием, встретила его как триумфатора[56]. Позднее Рутилий получил гражданство Смирны и отверг предложение Суллы вернуться в Рим[57].
Большинство историков согласно в том, что осуждение Рутилия имело серьёзные последствия для судеб Рима, спровоцировав выдвижение рядом представителей сенаторского сословия программы реформ, в том числе реформы суда. Сторонники традиционной версии обращают внимание на то, что это был первый за долгое время процесс, в котором судьи-всадники вынесли обвинительный приговор видному сенатору[58]. По другой версии, судьи нанесли удар по «фракции» Метеллов. Таким образом, законопроекты Марка Ливия Друза были ответным ударом или всего сената, или его части, а их авторами стали племянник Рутилия и Марк Эмилий Скавр, которому тоже грозило осуждение[59]. Провал преобразований спровоцировал Союзническую войну.
Есть и другие точки зрения: сенат пожертвовал Рутилием, чтобы умиротворить всадников, и благодаря этому те выносили только оправдательные приговоры до закона Вария. Соответственно на планы судебной реформы этот процесс не повлиял и вообще не имел большого резонанса[60]. Наконец, осуждение Рутилия могли организовать сами сенаторы. Это должно было предполагать почти полное политическое одиночество осуждённого и отсутствие какого-либо влияния процесса на общую ситуацию. В этом случае суд над Рутилием мог стать значимым только благодаря мемуарам осуждённого и усилиям более поздних писателей — в первую очередь Цицерона[61].
Интеллектуальные занятия
Публий Рутилий произносил речи на многих судебных процессах, но высшей славы оратора не достиг, так как отличался прежде всего трудолюбием, а не талантом[62]. Его речь, если верить Цицерону, была строгой, сухой и суровой, из-за чего автор трактата «Брут» относит его к категории ораторов-стоиков[63]. Этот стиль, по словам Марка Туллия, был слишком скуден для политических речей и завоевания одобрения народа[7]. Будучи знатоком юриспруденции, Рутилий давал советы по ведению судебных дел[17].
В изгнании Публий Рутилий написал автобиографию на латыни, ставшую одним из главных источников антимарианской традиции. Видимо, именно там говорилось о том, что Марий вошёл в сенат в одежде триумфатора[64], и определённо там — о покупке Марием шестого консульства[65]. Кроме того, перу Рутилия принадлежит написанная на греческом «История Рима»[66], от которой сохранился ряд фрагментов[67].
Оценка личности
Публий Рутилий получил очень высокие оценки в античной литературе. Цицерон называет его «образцом безупречности», которого «никто среди сограждан не мог превзойти… в добросовестности и честности»[68]; Веллей Патеркул — «человеком, наиболее достойным не только в своем веке, но и во все времена»[43]. О добропорядочности Рутилия говорят и другие авторы[51].
В художественной литературе
Публий Рутилий действует в исторических романах Милия Езерского («Гракхи» и «Марий и Сулла») и Колин Маккалоу («Первый человек в Риме» и «Венок из трав»). При этом Маккалоу изобразила его как верного друга Гая Мария.
Fasti Capitolini (неопр.). Сайт «История Древнего Рима». Дата обращения: 27 октября 2015.
Литература
Абидулин А. Дело Публия Рутилия Руфа // Antiquitas Iuventae. — 2005. — С. 87—90.
Бэдиан Э. Цепион и Норбан (заметки о десятилетии 100—90 гг. до н. э.) // Studia Historica. — 2010. — № Х. — С. 162—207.
Егоров А. Социально-политическая борьба в Риме в 80-е гг. I в. до н. э. (К истории диктатуры Суллы) // Социальная борьба и политическая идеология в античном мире. — 1989. — № 2. — С. 108—143.
Заборовский Я. Некоторые стороны политической борьбы в римском сенате (40—20-е гг. II в. до н. э.) // Вестник древней истории. — М.: Издательство АН СССР, 1977. — № 3. — С. 182—191.
Селецкий П. О некоторых современных исследованиях социально-политической истории Рима 90-х годов I в. до н. э. // Вестник древней истории. — М.: Издательство АН СССР, 1978. — № 3. — С. 205—215.
Трухина Н. Политика и политики «золотого века» Римской республики. — М.: Издательство МГУ, 1986. — 184 с.
Badian E. Q. Mucius Scaevola and Province of Asia // Athenaeum. — 1956. — Т. 34. — С. 104—123.
Brennan T. The Praetorship in the Roman Republik. — Oxf.: Clarendon Press, 2000. — Vol. 2. — 534 p.
Broughton T. Magistrates of the Roman Republic. — N. Y.: American Philological Association, 1951. — Vol. I. — 600 p. — (Philological Monographs, No. 15).
Broughton T. Magistrates of the Roman Republic. — N. Y.: American Philological Association, 1952. — Vol. II. — 558 p. — (Philological Monographs, No. 16).
Carney T. A Biography of Marius. — Assen, 1961. — 76 p.
Ihne W. Römische Geschichte. — Lpz.: Engelmann, 1879. — Bd. V. — 464 S.
Kallet-Marx R. The Trial of Rutilius Rufus (англ.) // Phoenix. — 1990. — Vol. 44, no. 2. — P. 122—139.